Уфимка Зарина Гайсина: «Я поняла, что буду бороться…»

Уфимка Зарина Гайсина: «Я поняла, что буду бороться…»
зарина4.jpg
зарина1.jpg
зарина5.jpg
зарина3.jpg
зарина9.jpg
зарина11.jpg
зарина12.jpg
зарина8.jpg
зарина10.jpg
Фото: proufu.ru
Фото из личного архива З. Гайсиной

Зарина – невероятно обаятельная, всегда открытая, отзывчивая и деятельная женщина. Она умеет вдохновить, зарядить своим жизнелюбием, дать мудрый совет. Общаясь с ней, невольно завидуешь ее друзьям, близким и коллегам, которым дано счастье постоянного общения с Зариной. И сегодня мы хотим подарить лучики этого счастья и нашим читателям. Но речь пойдет не о работе, а о личном...

Башкирские корни

– Давай начнем с самого начала…

– В свое время мой дедушка, башкир родом из Салаватского района, уехал с семьей из Башкирии в Таджикистан. Ему обещали пост директора школы в одном из кишлаков. Сестры моей матери родились еще в Башкирии, мама появилась на свет уже в Таджикистане. Всего у них с бабушкой было пятеро детей.

Как и все дети, моя мама училась в интернате, потому что во многих кишлаках была только начальная школа. А летом приезжали к родителям. После школы мама окончила медицинский техникум в Кулябе, а затем поступила на юридический факультет в Душанбе.

– То есть дедушка с бабушкой были настроены дать всем детям высшее образование?

– Да, все пятеро детей получили высшее образование. Тогда это было нормой – хорошее знание русского языка и литературы. И обязательное высшее образование. У дедушки тоже высшее образование, он – филолог. А бабушка, к сожалению, не смогла учиться – у нее было три класса образования.

Ромео и Джульетта по-таджикски

– А где мама познакомилась с отцом?

– Отца я своего не помню. Это был юноша из семьи титульной нации. И невестку из бедной пришлой семьи из далекой Башкирии восприняли в штыки. Мои дедушка с бабушкой тоже не приняли выбор дочери. В этих кругах говорили о чистоте крови, позволялось выходить замуж за башкира, ну или татарина. Все считали этот брак неправильным, неравным. Получился эдакий семейный конфликт в духе Ромео и Джульетты…

– Но у этих Ромео и Джульетты родился плод любви…

– У родителей была свадьба – все как положено. Они поженились. Родилась я, это было в Орджоникидзебаде. Но эти семейные противоречия, постоянные скандалы подорвали отношения. После развода мама взяла меня и уехала покорять столицу. В садик уже пошла в Душанбе.

Детство в солнечном Душанбе

– Твоя мама – волевая женщина?

– Да, мама у меня волевая, с яркими лидерскими наклонностями. Ее назвали Светланой в честь дочери Сталина. Дедушка мой был коммунистического воспитания. Жил в этих представлениях, в светлых идеалах. И воспитал в этом духе всех своих детей.

Мама была категорична. Она говорила в духе: «Вот сегодня ты накрасила губы, завтра отрезала косы, а послезавтра тебя застали на панели! Советский народ так жить не может!».

То есть я была воспитана в такой пуританской семье. Мама меня очень любила, но при этом все равно довлели коммунистические идеалы. А шуметь, ходить на голове, позволять себе многое – все это разрешалось в бабушкином доме. Вообще, в детстве меня очень сильно баловали. И поэтому не чувствовала отсутствие отца.

Детский рай

– …У меня было очень счастливое детство. Красивые платья, разные куклы.

– В окружении многочисленной родни…

– Да, было много двоюродных братьев и сестер. Старшая тетя жила в Стерлитамаке, средняя – в Оренбурге. И за лето мы успевали съездить ко всем родственникам. Когда мне было шесть лет, у меня появился отчим. А затем родилась сестренка Камила. Я считала отчима родным отцом, называла папой.

С сестренкой Камилой

– …Помню, у папы был «Москвич-412» голубого цвета. Папа мой – татарин, но корни у него из Таджикистана: в республике была большая диаспора и татар, и башкир. В детстве много слышала и башкирскую, и татарскую речь. И помню, как удивлялась в детстве, что не понимала башкир из Башкирии. Все-таки речь башкир и татар из Таджикистана другая. На этом «Москвиче» мы объездили всю Среднюю Азию. Много путешествовали: Казахстан, Кыргызстан, Узбекистан, Памирские горы...

Надо сказать, что Душанбе в те времена был современным городом, куда в свое время отправили лучшие кадры, лучших специалистов для строительства светлого будущего. Это был очень интеллигентный и очень красивый город. Много жило немцев, русских, евреев, которые составляли элиту врачей, строителей, архитекторов. Я чувствовала, что живу в очень просвещенном городе. В городе, где красивая архитектура. В городе, где много чайных роз. В городе, где много каналов, фонтанов... Дома в мозаиках в национальных узорах. Были и на советскую тематику. Летним утром мы выходили из дома, и нас загоняли ночью, потому что в Средней Азии темнеет поздно, часа в два ночи.

– Такое сочное, яркое детство…

– Да. Жили всем двором. Знали всех в своей пятиэтажке в четыре подъезда. В соседних дворах и микрорайоне. У нас в доме все двери были открыты. Дети, чьи родители работали, – запросто заходили друг к другу, ели. Родители были спокойны за своих детей. Двор был полон яблок, персиков, груш. Купались в каналах – там были специальные дамбы, пляжи…

Помню, во дворе стоял большой стол и четыре лавки. И вот празднуется, к примеру, Пасха: русские выносят куличи, яйца, остальные – кто что может. Приходят таджики, немцы, русские: празднуют все. Если наступает мусульманский праздник, таджики готовят плов, всех угощают. Это было непередаваемое ощущение дружбы.

Мама работала либо в арбитраже, либо на предприятии. Всегда была на хорошем счету. Папа трудился инженером-автомехаником в НИИ (Научно-исследовательском институте – прим. ред.) , занимался тестированием двигателей автомобилей. Он на работе вырастил собственный виноградник. Во время сбора урожая кидал в бочку много винограда, сажал нас с сестренкой. Мы давили этот виноград, прыгали, поросячили…

Школьницей я ходила во всевозможные кружки: театральный, вышивание, выжигание… Солировала в школьном хоре. Много занималась в центрах детского творчества, любила педагогов – они были эмоциональнее, добрее, чем в школе.

Знаете, было ощущение невероятного счастья…

Еще не ад, но – чистилище…

– Когда начались первые беспорядки, я окончила девятый класс. Мне было 15 лет…

– Вы успели покинуть Душанбе вовремя?

– Нет. Мои родители, бабушка с дедушкой, которые к тому времени также переехали в Душанбе, все надеялись на что-то. Папе с мамой не хватило «чуйки». Первыми уехали евреи, затем немцы. Потом стали третировать русских, далее мусульман… Мы покинули город, когда уже начали входить войска, на улице города стояли БТР. Только-только поняли – это все. Родители в спешке побросали в контейнер весь нехитрый скарб: посуду, мебель. Больших запасов не было, не было теплой одежды – в Душанбе зимой ноль градусов. А таджики поступили как вандалы. На границе они вскрыли контейнеры, все побили. И когда родители в Оренбурге, куда мы решили уехать, получили контейнер, они плакали. Все, что не забрали, было переломано и перебито…

– И вы уехали в Россию?

– Да. Из солнечного благополучия мы попали в беспросветный мрак, хаос, серость Оренбургской области. Представь, Оренбург девяностых. Бандитизм, пустые полки… Оренбург – это степь. Он удручает отсутствием зелени, количеством пыли. Серые пятиэтажки… Конечно, мы попали в дефицит для глаз, для уха. В Средней Азии, к примеру, поют очень много птиц. Мы как будто из рая оказались в беспросветности. Это был не ад, но – чистилище.

Депрессия

– …И мы все попали в жуткую депрессию. Бабушка с дедушкой остались жить у тети в Оренбурге. Они, тетя с мужем, двое детей – вшестером в однокомнатной квартире. А мы уехали в поселок Первомайский недалеко от города. Нам как беженцам дали две комнаты в старом, затхлом, сером доме, который назывался гостиницей и где иногда жили приезжающие специалисты.

Мама устроилась на элеватор юристом. Папа – обычным учителем труда в местной школе. Климат не подходил, это был север для нас. Мама начала болеть, у меня появилась аллергия на холод. Тогда родители купили корову. Папа научился доить, а я – работать с сепаратором. Мы с мамой научились делать творог, сыр, взбивать масло. Так поправили своей здоровье.

– А как младшая сестра?

– Камила училась в третьем классе. Она всегда была таким цветочком – ласковым, тихим. Я к тому времени окончила школу, и встал вопрос, куда поступать. На семейном совете решили, что надо ехать в Башкирию. И ради меня родители переехали в Стерлитамак.

Сейчас понимаю, какая у меня мама умница. На тот момент ей удалось за два года грамотно использовать ссуду предприятия, успешно вложить ваучеры и купить квартиру в Оренбурге. Родители продали эту квартиру и купили в Стерлитамаке. По совету матери я поступила на исторический.

Зарина с мамой Светланой Анваровной

– То есть ты во всем слушалась маму?

– Я всегда была маминой дочкой. Бесконечно любила ее, уважала. Мне не казалось, что она довлела. Я не страдала. Это сейчас понимаю, что она задавила во мне творческую сущность. А тогда: мама сказала – и все. И в школе, и в институте училась на 4 и 5, быть круглой отличницей не хватало усидчивости. Я всегда была общественницей, командиром. Командир класса, староста в школе, староста в институте. Как говорится, делать все, чтобы не учиться (смеется). Всю жизнь тяготела не к наукам, а к общественной деятельности. Институт окончила легко. Видимо, все с рук сходило, потому что занимаюсь общественной деятельностью.

В студенческие годы

И вот я почти окончила институт. Но мою жизнь перевернула болезнь мамы…

Звенящая тишина

– …Отец во время войны съездил в Душанбе, чтобы продать квартиры – нашу и бабушки с дедушкой. Но их заняли таджики. По подложным документам оформили их на себя, а отцу пригрозили. Так мы лишились квартир. То есть мы лишились всего. Это очень сильно надломило маму.

– Она все-таки надеялась?

– …Ее надломило много вещей. То, что мы потеряли все что было. Резкая смена климата. Надломил весь этот стресс. И уже добила та экологическая ситуация, которая была в Стерлитамаке. В те годы это был один из самых загрязненных городов. Ночами я задыхалась, мне снились кошмары. Казалось, что меня душат. Не понимала, как мы дышим…

Когда мама легла в больницу, оказалось, что у нее уже четвертая стадия рака. Ее вскрыли, увидели, что пошли метастазы по всем органам, зашили обратно и отправили домой умирать.

…Мне пришлось уйти на заочный. Наловчилась делать уколы. Папа устроился учителем в школу недалеко от дома, чтобы быть ближе к маме. С отцом дежурили по очереди, не спали по ночам. Мама мучилась от боли, но выдавали всего одну капсулу морфия. «Димедрол» уже не спасал…

Пятый курс прошел как в дымке. На автомате сдавала госэкзамены. И однажды, на автомате, сделала укол морфия и выбросила ампулу в мусорное ведро. А нужно было за него отчитываться. И вот на меня орет медсестра, потом врач: «Да ты, наверное, наркоманка! Ты колешься! Да мы тебя на экспертизу!». Я видела их искаженные лица и не понимала ментальность местных людей. Как можно жить в глубокой серости, быть такими несчастными, надломленными и вот так орать?

– А что с морфием?

– Слава богу, что отделалась одной объяснительной…

А однажды утром папа меня трогает за плечо и говорит: «Все, мама ушла». И у меня в голове – звенящая тишина. Я запомнила этот миг.

Потом не раз замечала, что, когда умирают близкие люди, в голове звенящая тишина. Дедушка тоже умер практически на руках. Намного позже умер папа из-за оторвавшегося тромба. И каждый раз такая же звенящая тишина...

Без мамы

– Сколько было маме?

– 47 лет. Мы много плакали. Мама была тем пластилином, который держал семью. Тем стержнем, который делал семью семьей. Все кружилось вокруг мамы. Мы стали учиться жить без нее. Это было безумно тяжело. Со стороны же отца начался непонятный гнет.

– Он начал пить?

– Нет-нет. Он всегда был верующий, из семьи муллы. Окончил медресе, чтил Коран, знал арабский. Читал намаз, держал уразу, пост. Соблюдал все каноны.

Когда мама умерла, с ней умерло ощущение беззаботности. Она была для меня всем – умная, мудрая, щедрая, любвеобильная. Несмотря на противоречия, она много нам позволяла. К примеру, каждую зиму мы клеили снежинки на окна, мочили ватку с дождиком и кидали вверх. И каждую весну она безропотно мыла окна, белила потолок.

А когда она ушла, начали невыносимо ругаться с отцом. Много лет спустя папа признался, что я была слишком похожа на нее и что он не мог меня видеть.

Дефицит отцовской любви

– Я долго не знала, что папа мне неродной. Он никогда не повышал голос, не злился. Но равнодушие чувствовалось. Я как-то пришла в подростковом возрасте и спросила у мамы: «Правда, что это не мой папа?». Она единственный раз в жизни ударила меня по щеке и сказала: «Никогда не смей поднимать эту тему».

Но отец преподал мне урок заботы, трепетного отношения к любимому человеку. Они с мамой очень любили друг друга. Мама была суховата в выражении чувств. А любовь папы чувствовалась по тому, как он подоткнет одеяло, как чай принесет…

Но дефицит отцовской любви чувствовала всегда. То есть дефицита первого мужчины в жизни…

Десять тысяч презервативов

– Первая моя работа – педагог-организатор в Центре детского творчества в Оренбурге. Тогда меня как старшую назначили смотреть за моей бабушкой. И вот когда вернулась в Стерлитамак с багажом организации мероприятий, поняла, что здесь дыра. Ничего не происходит. И что делает Зарина? Зарина решает, что нужно что-то предпринимать и приходит на прием к руководителю отдела молодежной политики мэрии Владимиру Куликову: «А давайте сделаем большое мероприятие!» – «Какое?», – спрашивает он. «За здоровый образ жизни!» – «Инициативная? Тогда делай! Что от нас нужно?» И тут по наитию начинаю говорить: «Пишите мне письма в милицию насчет охраны порядка, другие письма». Понимала, что мне нужен звук и свет, – пошла во Дворец химиков. Догадалась, что нужно говорить от имени администрации города. «Администрация города хочет привлечь молодежь к здоровому образу жизни». – «Сцена нужна? Звук нужен?» Что-то дали бесплатно, за что-то нужно было платить.

Тогдая поняла, что еще нужны и деньги. Секретарша написала письма, пошла по предприятиям. «Каустик», «Сода»… Кто-то дал пять тысяч, другой – десять. И вскоре на счету отдела молодежи администрации лежали тридцать тысяч. Составила смету: аренда звука, декорации, оплата артистам…

Хорошо, все организовали. А как молодежь собирать? И мы придумали другой лозунг: « Молодежь города за безопасный секс!». Тогда была актуальна борьба со СПИДом, с венерическими заболеваниями. Я прошлась по анонимным кабинетам консультирования. Договорились в кинотеатре «Искра» развернуть анонимные закрытые кабинеты по всем сексуальным вопросам. Мы так и рекламировали, что гарантируем ответ на любой вопрос. Дальше – больше. Я направилась в магазин «Интим» и попросила спонсорства на десять тысяч презервативов, которые мы раздали в тот день на площади.

– И это ты все одна?

– Да. И тогда я усвоила главный принцип. Что маленький проект, что большой – без разницы, принцип тот же. Представьте: на площади десять тысяч человек. Играют модные в городе группы и ди-джеи, был показ мод. В кинотеатре анонимные консультации. Это было мое первое удачное грандиозное мероприятие. Мне удалось объединить весь город: администрацию города, Дворца химиков, руководителей предприятий, магазины, СМИ, молодежь…

– Ты таким образом спасалась от тоски по матери?

– Да, именно так. Это было отдушиной.

Пришел на интервью – и влюбился…

– Кстати, тогда я познакомилась со своим мужем. Тимура Гайсина прислали с радио «Европа plus» для интервью. Мы не нашли общего языка и поругались. Но он признался, что влюбился в меня с первого взгляда. Тимур начал везде ходить за мной, не давал мне прохода. Дарил цветы, конфеты, игрушки. А дома отношения накалялись.

– Ты была красавицей, которую все боялись?

– Никогда не думала о себе – красивая я, некрасивая. Девочка, которая не знает любви отца, – эта девочка никогда не узнает о своей красоте. Она всегда будет сомневаться в себе. Всегда чувствовала внимание со стороны мужского пола. Но мама не научила, как общаться с ними, и я просто не считывала ухаживания мужчин. Наверное, и сейчас не считываю. А Тимур меня брал в лобовую, танком.

А у меня в сердце был кусок льда. До сих пор оплакивала маму, себя без мамы. Переживала внутри сильнейшую драму. Драму одиночества, безысходности. Да, пока училась в институте, встречалась с людьми – но все это несерьезно. Так, романтическая дружба.

– Как Тимуру удалось тебя добиться?

– Тимур обивал порог моего дома. С ним каждый раз ругался мой отец. И как-то вышла в подъезд поговорить с ним. Вышел папа и начал строго выговаривать: «Быстро домой, уже поздно!». Тут Тимур не выдержал. «Я не позволю так говорить с моей любимой женщиной! Как вы смеете оскорблять свою собственную дочь?» – возмутился он. Отец велел мне зайти домой. И что сделал Тимур? Он взял меня за руки и увел – в чем была. В шлепанцах, в платьице. В квартиру, которую снимала для них компания. Я была растеряна.

Так мы стали с ним жить. Сестренка потихоньку перетаскивала мне вещи. Она очень скучала по мне. А мы с Тимуром, два желторотых птенчика, начали учиться строить взрослую жизнь…

Менеджер по саморекламе

– После того грандиозного праздника меня заприметил директор «Европы plus». Заинтересовался, что это за молодая и активная девчонка?

Пригласил меня и предложил: «Идем-ка ко мне работать» – «А кем?» – спрашиваю я. Тут он на ходу придумывает мне профессию: «Менеджером по саморекламе!». У меня так в трудовой и написано (смеется).

– Это была частная компания?

– Да, частная. Было много свободы. И это стало моей первой серьезной работой. Я начала осваивать профессию пиарщика, опять-таки по наитию. Придумывали пиар-ходы, не зная, что это пиар-ходы. С одной стороны, было тяжелое время из-за смерти матери, с другой – моя деятельность стала свежим глотком воздуха.

Никогда не забуду, как провела на стадионе день рождения «Европы plus». Я была ведущей. И вот стоишь перед десятитысячной толпой, а она повторяет все, что ты говоришь. Ты аплодируешь – и все аплодируют. Просишь что-нибудь крикнуть – и все кричат. Я запустила волну рукой – и тут весь стадион запускает волну. Меня тогда прошиб такой адреналин, так кайфанула! (весело смеется)

Ведущая на десятилетии радио «Европа plus» в г. Стерлитамаке с Владимиром Шахриным 

– И вот вы с Тимуром вместе живете и работаете?

– Мы были 24 часа в сутки. Общие друзья, общая работа. Мы много хохотали, все было с юмором.

Он растопил кусок льда…

– Тимур меня приручил, отогрел. Он очень спокойный, начитанный, интересный собеседник. Мама Тимура – учительница русского языка и литературы, отец – врач скорой помощи. Хорошая, интеллигентная семья, в доме всегда было много книг. У него также младшая сестра. И тоже был дефицит любви в детстве. По сути, мы с ним были два раненых одиночества, которые попытались отогреть друг друга. Он очень много времени потратил на то, чтобы просто растопить лед в моем сердце. У него было столько любви и столько желания это сделать! Я испытываю к нему огромную благодарность…

– А как ты переехала в Уфу?

– Сначала переехал он. В какой-то момент Тимур понял, что ему неинтересно в должности редактора новостей, и он начал работать в телекомпании «Вся Уфа». А позже меня пригласила на работу Рауфа Рахимова – в газету «Комсомольская правда». Это был удивительный коллектив! Мы проводили столько праздников, столько мероприятий! С «Комсомольской правдой» провели замечательный юбилей перед Русским драмтеатром, привезли группу «Чай вдвоем». Это было чудесное время!

Кстати, мне всегда везло с работодателями. Всегда везло с коллективами.

– Почему ты ушла?

– Потом в город пришла компания «Билайн», и мне предложили очень приличную сумму. Не смогла отказаться – у нас не было своей квартиры.

Я не пережила предательства

– …А потом случилось предательство. Спустя годы понимаю, что Тимур сильно любил меня, а я только принимала его любовь. Я недостаточно дала ему любви, и он пошел искать ее в другом месте. По всей видимости, не любила так, как он хотел. Я же по своей природе очень верная. Если у меня отношения, измена для меня – табу. И когда это случилось, впала в жутчайшую депрессию. Не смогла пережить предательства. Тимур вернулся, но я не могла ему это простить. Ночью лежала, и мне казалось, что по телу бежит огонь.

А утром не могла встать, даже пошевелиться. Мне вызвали платного врача. Тогда думала, что платные лучше, чем бесплатные. Меня начали лечить от бронхита. Мне становилось хуже. Тимур снова вызвал скорую. Мы жили в Инорсе, и нам повезло, что приехала машина из Черниковки. Врач осмотрел меня и сказал: «У меня есть подозрение, что вы пациент нашего реаниматологического отделения». Меня положили в 13-ю больницу, и целый месяц у меня брали анализы, анализы, анализы… И вот в 2007 году мне ставят диагноз: «системная красная волчанка».

Я поняла, что буду бороться

– Сегодня понимаю, что болезнь шла не одномоментно, она у меня копилась… Сейчас анализирую и осознаю, что пережила в жизни три кризиса. Первый – отсутствие отца. Второй – смерть матери. Третий – предательство мужа.

И когда мне поставили диагноз, я собралась умирать. Моя жизнь превратилась в один маршрут: дом – больница, больница – дом. Прошла все стадии: отрицание, принятие… А когда их все прошла, поняла, что буду бороться.

И с 2007 года началась мощная работа над собой. Я отпустила всех. Решила, что не хочу занимать ничью голову. Поняла, что не имею права ни с кого ничего требовать. Что могу лишь любить людей. И должна быть благодарной, если они найдут время для общения со мной.

Я всех простила. Это заняло десять лет и занимает до сих пор. Десять лет нахожусь в трансформационной системе. Хорошо проработала гордыню. Отпустила и простила маму, отца, мужа и саму себя.

– Ты верила в чудодейственное излечение?

– Это тоже было. Ходила к бабушкам. Они читали Коран, проводили меня через белые платки с молитвами. Всякое было. Но поняла, что болезнь – это урок. И начала читать разную литературу по саморазвитию. Кастанеду, Вадима Зеланда, Ричарда Баха, Валерия Синельникова, Лиз Бурбо, Ошо... Стала ходить на всевозможные тренинги. Все время задавала вопросы: «Зачем мне дана моя жизнь?», «Зачем мне дана моя болезнь?», «Какой урок Бог мне преподает?» и «Что мне нужно изменить в себе, чтобы этот урок считался завершенным?»

Зарина с дочерью Полиной

По сути, вся моя жизнь – поиски предназначения. Кто я? В чем мое предназначение? А потому, что оно было в свое время потеряно, задавлено сильным влиянием матери, эта тема проходит красной нитью. У меня есть ощущение, что я не исполняю главного в своей жизни…

– Болезнь обострила ощущение жизни?

– Именно болезнь обостряет ощущение жизни, ее скоротечность. Расставляет приоритеты. Именно болезнь мне дала ощущение, будто Бог через нее мне сказал: «Эй, проснись! Кто ты, что ты делаешь? Что для тебя важно? Какие люди тебя окружают? Тех ли людей ты любишь? Много ли времени ты посвящаешь своему ребенку? Заботишься ли ты о своих близких? А что ты делаешь для себя, для своего развития?».

За эти десять лет жизни я решила воплотить свои мечты. Ходила в школу вокала, в школу живописи. Постоянно хожу на разные концерты, выставки. Много общаюсь...

Зарина принимает активное участие в жизни столицы

– Откладывать жизнь нельзя...

– Нельзя откладывать! Все, что мы можем здесь и сейчас, – это любить собственную жизнь, своих близких. Любить Бога. Мы не знаем, что будет завтра. Не знаем, когда наступит конец жизни.

– А ты не хотела бы других масштабов жизни?

– Во-первых, я до конца не определилась, чего хочу. Только начала приближаться к пониманию целостности человека. Это триединство души, ума и тела..

Тело. Невозможно игнорировать свое здоровье. Тело должно быть ухоженным, спортивным, должно радовать. Оно должно быть в порядке.

Ум. Ум надо развивать. Он должен быть цепким, должен помогать. Не должен вести тебя в круговороте неправильных чувств подкидывать такие чувства, как страх, обида.

Душа. Нельзя жить без поиска, стремления познать Бога. Душу надо развивать чтением специальной литературы. Развивать через искусство, познание себя.

Поняла, что мы пришли в этот мир, чтобы служить. Пришли помогать. И почему я всегда окликаюсь на просьбы благотворительных фондов? Это тоже часть служения.

Зарина на благотворительном концерте фонда «Изгелек»

И сейчас работаю в Центре современного искусства «Облака», пропагандирую искусство. И это тоже служение – продвигать и популяризировать искусство.

– Наверное, читателям будет интересно понять, что значит «заниматься пиаром»?

– Это очень близко к журналистике. Поэтому журналисты легко переквалифицируются в пиарщики, и обратно. Есть определенная аудитория, на которую направлена информация определенной компании. Работа пиарщика – разными путями донести эту информацию. Есть обращение руководителя компании, а наша задача донести его до внешнего мира.

– А какими качествами должен обладать пиарщик?

– Конечно же, главное качество – коммуникабельность. Открытость. Оптимистическое мышление. Умение грамотно излагать свои мысли, хороший слог.

– Думаю, что еще широкий кругозор?

– Да, это тоже.

Работа по пиару требует многих умений и навыков

Мечтаю о любви

– Сейчас у меня устойчивая ремиссия. Очень надеюсь, что болезнь отступила…

– Твоя главная цель сейчас?

– Чтобы дочка встала на ноги. Полина в свои четырнадцать очень самостоятельная, хочу, чтобы так было и дальше.

– А о чем ты мечтаешь?

– Путешествовать! Я бы хотела побывать в местах силы. На Тибете, в Индии, Бали. На Байкале. Но точно также понимаю, что мне нужно поработать с энергией денег. Люди советского времени это отрицают. Энергия денег нужна для свободы. Чтобы видеть мир. Делать подарки своим близким. А еще мечтаю влюбиться… По-настоящему.

Я была влюблена один раз в жизни, но это была безответная любовь. Мне сейчас сорок лет. И хочу, чтобы Бог подарил мне счастье взаимной любви…

 
По теме
25 марта  2024 В промежутке времени с 11:00 до 18:00 на 3-4 часа будет произведено отключение электроэнергии по адресу: н.п.
22 марта  2024 В промежутке времени с 10:00 до 18:00 на 3-4 часа будет произведено отключение электроэнергии по адресу: н.п.
В промежутке времени с 10:00 до 17:00 на 3-4 часа будет произведено отключение электроэнергии по адресу: ул.
Ирина Волк, телеграм - Башинформ Фото:Ирина Волк, телеграм Сотрудники управления МВД России по Стерлитамаку при мониторинге интернета выявили видеозаписи, на которых интернет-стример допустил высказывания, оправдывающие терроризм,
Башинформ
Внимание! Розыск! - УФССП по Республике Башкортостан Отделением судебных приставов по Стерлитамакскому району ГУФССП России по Республике Башкортостан за неуплату денежных средств на содержание несовершеннолетней дочери разыскивается Азнаев Азамат Дальмирович.
УФССП по Республике Башкортостан
В Уфе пройдет совещание по борьбе с онкологическими заболеваниями - Красное Знамя Как сообщает пресс-служба министерства здравоохранения Башкортостана, 29 марта в Уфе пройдет совещание «Борьба с онкологическими заболеваниями в Республике Башкортостан: диагностика, лечение, маршрутизация».
Красное Знамя
                                                                                                        На заседание Совета                                                                                              
ОМВД по Нефтекамску