Тамара Ахметшарифовна ГАНИЕВА родилась 20 июня 1951 года в деревне Кинзябаево Куюргазинского района. Училась в Павловской восьмилетней школе, окончила Салаватское педучилище, Стерлитамакский государственный педагогический институт. Преподавала в школах Башкортостана, Стерлитамакском культпросветучилище. С 1980 года – в журналистике. Работала в газете «Ленинец» – «Ленинсы», старшим редактором на Башкирском радио, более 20 лет являлась редактором отдела литературно-публицистического журнала «Агидель». С 2008 года – редактор отдела республиканского журнала «Панорама Башкортостана». Долгие годы в качестве секретаря, председателя секции поэзии Союза писателей РБ вела активную общественную работу с творческой молодежью.
Тамара Ганиева плодотворно работает во многих жанрах литературы. Активно занимается переводом. Ею переведены на башкирский язык (многие в стихах) «Калигула» нобелевского лауреата Альбера Камю, «Собака на сене» Лопе де Веги, «С любовью не шутят» Кальдерона, «Последнее пристанище Чингизхана» Мухтара Шаханова, «Монолог женщины» Гарсии Маркеса и другие.
Член Союза писателей РБ и РФ Тамара Ганиева является заслуженным работником культуры РБ, лауреатом литературных премий имени Рами Гарипова и Фатиха Карима. Спектакль «Тамарис» Сибайского драматического театра, поставленный по ее одноименной трагедии, был удостоен диплома Международного фестиваля «Туганлык». Награждена Почетной грамотой Президента РБ.
Изданные ею книги: «Молодые силы» (1976), «Мы встретимся еще» (1980), «Птицы перелетные» (1984), «Серебряная роса» (1988), «Время раздумий» (1991), «Хвост бобра» (1993), «Кипчаки» (1994), «Аркаим» (1997), «Агатовые купола» (2001), «Верую в любовь» (2006), «Обращаюсь к вашему разуму» (2009).
ОНА УЗНАВАЕМА…
…В поэзии надобно быть личностью. Душа, раскрытая нараспашку, неинтересна, если в ней пустота. Слушать хочется того, кому есть что сказать. У Тамары Ганиевой, своеобразной и самобытной женщины, есть что сказать читателям, ибо она и поэт, и личность со своей, только ей присущей неповторимостью.
Прекрасен и обаятелен образ ее лирической героини – женщины мечтательной, ранимой и в то же время мужественной, которая привыкла больше отдавать, чем брать, с которой жизнь обходилась так неласково, однако не сломила ее. Какой пример для сотен, тысяч женщин, которым приходится бороться с суровой судьбой! В своих стихах она сумела выразить мысли и чувства многих современниц, живущих в надежде на лучшие дни. Жизнь и любовь в поэзии Т. Ганиевой – понятия неотделимые. Что за жизнь без любви? Она приходит и покоряет тебя всецело. Сколько женщин – поклонниц творчества поэта невольно отождествляют себя с лирической героиней ее стихов! Ведь многие из нас так же любили, были любимыми, жили с надеждой на встречу и, дождавшись, уходили молча, не оборонив ни слова упрека, напротив, благословив любимого на расставание.
Поражает достоверность тончайших оттенков чувств, переданных в поэзии Тамары Ганиевой. И хотя мы понимаем, что ее стихи – это она сама, без рисовки, без прикрас, все-таки не перестаем удивляться точности и емкости ее художественных образов, индивидуальному почерку. Она узнаваема…
Ирина НИКОЛЕНКО, журналист, лауреат республиканской премии им. Ш. Худайбердина
СПАСИБО ЗА НАДЕЖДУ, ТАМАРА!
…Тамара с любовью и ответственностью несет по жизни свое кипчакское наследие, воплощая его в творчестве, держась за него, как за посох. Мне близка бережная, святая приверженность Тамары к своему этническому древу, непоколебимость религиозных убеждений. Мы сошлись – мусульманка и христианка – в общечеловеческих ценностях, родительских принципах, в отношении к делу, которому служим. Я бесконечно восхищаюсь гармоничностью ее натуры, тонкостью устройства внутреннего состояния. Тамара сохранила в себе то, что держит стержень характера несгибаемым. Это почти дефицит в наше время.
Образ башкирской женщины, созданный в моем понимании за три десятка лет жизни в полиэтнической среде нашей республики, обрел завершенность, целостность, колорит только в результате проникновения в поэтический мир Тамары Ганиевой. Мне полегчало, когда я поняла: в ее лице Господь послал мне родственную душу. Хочу поблагодарить ее за дары, которыми она владеет от природы и щедро изливает в своем творчестве. Спасибо ей за мудрость, терпение, крепость духа, железную волю и нежное сердце. Так, как Ганиева, мало кто умеет нынче поддержать, согреть словом, уложенным в поэтическую строку или сказанным в живом общении, окрылить надеждой…
Галина САЛИХОВА, журналист
Башкортостан
Башкортостан!
Мой суженый, любимый.
С кудрями
Молодых ржаных полей.
По небесам скользит
Мой взгляд ревнивый –
Что может быть
объятий тех нежней!
Башкирия!
Сестра моя с рожденья,
Твоя коса – родная Агидель.
Джигит Урал вплетал
в нее каменья,
Чтоб любовались гости
Всех земель.
Башкирия!
Ты мать моя седая
Со смуглым и задумчивым лицом,
К твоей груди
по-детски припадая,
Я забываю обо всем плохом.
Башкортостан!
Ребенок, мной рожденный,
Любимый до того,
Что в горле – ком,
Прикосновеньем солнца
пробужденный,
Ты пахнешь
материнским молоком.
Башкортостан!
Ты – суть моя,
Ты – дом…
Перевод А. Боброва
Ты теплый летний ветерок,
Который по головке
нежно гладит,
Ласкается и… мчится наутек.
Потом ищи-свищи,
Кто с ветром сладит…
Ты снежный
радужный кристалл,
Узор – шедевр
небесного творенья.
Обжег мою ладонь,
Сверкнул, пропал…
А я вздохнула только
в то мгновенье.
Ты откровенье соловья.
Мажорная элегия Вселенной.
Ты здравница в миг первый бытия
И утешенье в час его последний.
Мечта – снежинка,
песня, ветерок…
Высь без границ
до головокружения.
Нерукотворна,
как дыханье строк,
Легка, как неземное притяженье.
Перевод А. Шуралева
Молюсь огню
Костер неистов.
Я молюсь огню.
И снова бьется в жилах
кровь родства…
Пытливый взгляд язычника мою
Тревожит душу, будит ото сна.
Молюсь огню.
Костер зажжен тобой.
Тревожит ночь
в дрожании теней.
Потрогать бы заманчивый покой
Живых кораллов –
тлеющих углей.
Такое было:
Обдавая жаром,
Тебе невольно сердце обожгла.
Душа зарделась
ласковым пожаром,
Но не сгорела –
Нежность сберегла.
Молюсь огню.
Огня дрожащий блеск
Ласкает страстно
свод ночного неба.
И голубою дымкой до небес
Возносится пленительная нега.
В глубинах ночи
Заговор теней.
В глазах твоих
глубокой тайны свет.
Кто я тебе?
Хочу найти ответ:
Жена твоя?
Игрушка для страстей?
Молюсь огню.
Языческая суть
Не знает ни коварства,
Ни притворства.
Ты не печалься,
Душу не задуть.
А небеса простят мое упорство.
Я научилась
Прятать страсть свою.
Не упрекай, ведь это не со зла.
Коль распалюсь –
Я пламенем сгорю.
От нас двоих останется зола.
Перевод Л. Керчиной
Времена
Вот-вот раскроется
Цветочек аленький,
И перельется через край родник.
И соловей защелкает
в кустарнике,
То юности давно минувший миг.
И горизонт крылат,
И небо радужно,
Ласкает ветер волосы полей.
И время-жеребенок
скачет радостно,
И то – пора влюбленности моей.
Накрыло плотно землю
небо синее,
Проходит лето, звездами светя;
И хлебный колос
полон доброй силою –
То время ожидания дитя.
Коктебель
Над Кара-Дагом
молния сверкает,
И гром небесный
горбит плечи скал, –
То путника природа вопрошает:
Зачем ты был,
чего ты здесь искал?
В моей крови
бесчинствует язычник,
Душа дрожит,
как вольная стрела:
Не ведаю – зачем,
в каком обличье,
Но точно помню,
что я здесь была.
Жила и этим воздухом дышала,
С травы легко взлетала
в стремена.
Пришла пора –
и первенца рожала
Я на седле гнедого скакуна...
Гроза ушла. Покоем дали полны,
И снова дремлет
древний Кара-Даг.
Меня качают медленные волны,
Как некогда – усталый аргамак.
Но память думу
выдавит о давнем –
И вновь изрыт копытами песок...
На горизонте стройными рядами
Уходит рать
Дорогой на восток.
***
Спускайся в сад метельный наш –
Ты во дворце зачах.
Зима построит нам шалаш.
Я разожгу очаг.
Мы будем вместе наконец, –
Спеши душа к душе!
И ты забудешь свой дворец
Для рая в шалаше.
Красавиц много всяких есть,
Я не преграда им,
Я королева только здесь,
И мною ты любим.
Шалаш построен для двоих,
И, пламенно любя,
Я лишь в объятиях твоих
Богиня для тебя.
Но ты уходишь.
Что же, пусть.
Вольны пути твои.
Не удивляясь, остаюсь
У очага любви.
Белая ворона
Вороны каркают, взлетая,
Вершат над городом полет...
А в стороне от черной стаи
Ворона белая – поет.
Поет над суетным обозом,
Где, выйдя в люди поскорей,
Мы привыкаем к важным позам
Пророков и поводырей.
Обоз в пути.
В нем крикнут слово –
И я подтягиваю в лад...
Мне говорят:
Поешь толково,
Сойдешь для хора, говорят.
Сойду.
Но хочется к березам,
Где листья падают, шурша,
И где плетется за обозом
Моя отставшая душа.
У нас другая песня с нею,
Пою ее в другом ладу,
Пусть говорят, что не умею,
Пусть говорят, что пропаду.
Зато душа моя взлетает
Туда, под самый небосвод,
И вдалеке от черной стаи
Вороной белою поет...
***
Скрип калитки тишину нарушил,
Ночь зловеще смотрит
в окна дома,
Лаем пса выматывая душу, –
Так тревожно, но и так знакомо.
Выбегаю в ночь,
Спешу навстречу
Страннику с мольбой
в усталом шаге.
Если заблудился – то привечу,
Дам еду и постелю бедняге.
Но в соседнем доме
Окна бредят,
Радостью нежданной полыхают,
Видно, гостя встретили соседи…
Мой же дом досадливо вздыхает.
В копны, в скирды
сложенное лето
Не поманит ласковою далью.
Зелень глаз моих уже задета
Осенью, обманом и печалью.
В доме у соседей варят пищу,
Говоря «рахмат» судьбе и богу.
А мои друзья все ищут, ищут,
Разгребая ночь,
Ко мне дорогу…
Перевод В. Денисова